Cкульптуры, которые могли бы украсить наш город, но…

Любой город на своей визитной карточке непременно изобразит символ, видимый всему миру. Какую-нибудь Большую Архитектурную Форму.

Но людям запоминается совсем не это. Почему-то им по душе архитектурные формы – но малые. Так, какой-нибудь командировочный гражданин даже и город не запомнит, а вот памятник Буханке Хлеба, исполненный в граните и бронзе, навсегда врежется в память.

А какая из малых архитектурных форм нашего Старого Города растрогает заезжего путешественника и запечатлеется, подобно старому дагерротипу в его памяти сердца?

Где он не устоит и приложит трепетную длань к старой бронзе или граниту?

Один такой приложил. Само собой, не к памятнику Ленину.

И не к Шиллеру.

И даже не к Николаю-чудотворцу на набережной Петра I Великого.

Ладонь президента России легла на бронзовую спину кота в Королевских воротах. Почесала пузо.

Погладила.

Правда, отпечатки пальцев первого лица государства давно стерты, и стираются по сей день каждым проезжим молодцем ли, девицею ли — ибо народ резво составил обычай-примету: погладил кота — поймаешь удачу.

Нечто вроде причастия.

Автора!

Кот в Королевских воротах в частности и вообще коты – некий знак скульптора Людмилы Богатовой, заслуженного художника России.

Подаренный президенту кот еще плодился и размножался в бронзе, гипсе и на картинках, когда появился его бронзовый же коллега во Фридрихсбургских воротах, приникший к решетке кордегардии и намечающий себе очередного клиента для «фото на память». А вообще у скульптора их пять, и в эту уважаемую компанию совсем не входит усатая персона «нон грата», установленная в сквере на Красной, рядом с магазином «Спутник».

Контраст между ними разительный – если те двое вызывают притяжение, улыбку и добрые чувства (и непреодолимое желание погладить!) у каждого, кто их видит, «скверный» кот до сих пор заставляет удивляться странному движению души и руки того чиновника, который позволил поставить ЭТО в людном месте. Кот на Красной выглядит отталкивающе.

И возникает закономерный вопрос: а кто и как решает, какими малыми архитектурными формами будет украшен город?

Наша газета пару лет назад провела по этому поводу «круглый стол», на который приглашала и чиновников, и «думцев» и, конечно же, художников (а именно — Людмилу Богатову и Олега Сальникова).

Однако же решения пока нет.

То ли Калининград потихоньку выдавливает мастеров из своего пространства – оставляя притом место для «самородков», которым нет равных в искусстве продавливать плоды своих потуг на любом уровне арт-пространства и в любом городе мира.

Увы, памятники-уродцы могут появиться в любом городе. Примеров тому тьма – «рвотный» фонтан в столице Великобритании, 40-метровая туша купальщицы в Берлине, четырехглавый Мартин Лютер Кинг в Огайо.

Да зачем далеко ходить – помимо кота с Красной, есть у нас еще и памятник Владимиру Высоцкому в Центральном парке

Кого народ хочет

По мнению людей понимающих, фигура с гитарой, выдаваемая за Высоцкого сама по себе довольно безобразна — такого еще можно бы стерпеть в глухом райцентре, но не в европейском городе К.

Кто из чиновников при культуре выбрал это бетонное чудо-юдо – вместо уже готового бронзового Владимира Семеновича Людмилы Богатовой, остается «за кадром». Богатовский Высоцкий, с семиструнной подругой, словно бы перешагивает через порог – к вам, к нам, к тебе. Работа потрясающая – хотя все просто, без излишеств, — никакого сравнения с тем, что осело на певческом поле Центрального парка. Так или иначе, Высоцкого, отринутого Калининградским минкультом, присмотрели москвичи, неудовлетворенные тем, что имеют у себя в столице, ну а нам остается только наблюдать, как мало-помалу бетонная конструкция съезжает и съеживается, линяя накладной бронзой.

Между тем малые и средние российские города приобщаются к новому удовольствию малых архитектурных форм, сделанных не по указке партии, а по велению души. Любо народу по дороге на работу или по ходу гуляния вдруг встретить товарища О. Бендера с Кисой, Паниковского с гусем, отца Федора со стулом…

В уральском Десногорске в честь 200-летия Бородинской битвы не стали замахиваться на многофигурный мемориал – вместо этого мэр городка попросил сваять четырехтонную буханочку бородинского хлеба, в память о славном сражении, названную «Хлеб нашей памяти». Догадайтесь с трех раз, кто приложил руку к этой милой вещице, ставшей любимой достопримечательностью уральцев? Конечно, Людмила Богатова — в соавторстве с екатеринбуржцем Александром Медведевым, москвичом Сергеем Савиным и автором идеи Сергеем Титлиновым.

Подобные милые «мелочи» рассыпаны по стране и заслуженно пользуются любовью народной, образуя вокруг себя особое пространство, где всем хорошо.

Нет, никто не говорит, что нашему городу нечем похвастаться, окромя котофеев, — всем любы красавцы-быки, второй век бодающиеся у фонтана КГТУ, с пиететом относимся мы к бронзовому Иммануилу Канту и Александру Пушкину, по-свойски общается разночинный люд с бронзовыми шкипером и юной фройляйн в Рыбной деревне (похожие на них персоны с немецких времен сторожат подъезды на ул. Генерала Озерова, например), на лирический лад настраивают Кай и Герда, появившиеся в росстроевских кварталах на Артиллерийской…

Но кто отпустил из нашего славного города «Дядю Мишу», успевшему обзавестись толпами поклонников с первой же выставки (устроенной в рамках конкурса «Наше Отечество»)? Эта работа Людмилы Богатовой могла бы легко создать вокруг себя чудесный сквер, собирать рядом с собой людей, незримо исправляя им дефекты воспитания и приводя в лад со Вселенной… Однако же Дядя Миша сделал Калининграду ручкой и отбыл во владения Третьяковской галереи, пополнив собой армию русских шедевров.

Уходящему легче.

И Дядя Миша приживется и полюбится в Москве, как десятки других работ скульптора – Петр I в Лондоне, Александр Суворов в Италии… (список долог, легче посмотреть на сайте Богатовой), а вот нам, тем кто остался без них, – грустно.

Нет, конечно, в мастерской Людмилы Богатовой нынче форменная коммуналка – там и коты, и философы, и Наполеоны, и Канты, правосудие (с видом базарной торговки, даже весы те самые, двухчашечные) с музами, музыканты с физиками, маленькие и большие гении, люди из города и из Вселенной, все свои, способные генерировать гармонию и добро. Но сквера в Калининграде для этой милой компании пока нет.

А жаль…

Не бойтесь — люди поймут

Идеология – бич искусства. Но она же и подтекст, живьем проникающий в подкорку, если произведение «отвечает» внутреннему голосу нации.

Кликнули клич «даешь патриотизм!» — и нате вам батальоны, которые просят не огня, а хорошей кувалды: множество самодеятельно сваянных фигур, вполне в букве лозунга, но по духу – пустышки, халтура. И наоборот — солдат с медалью «За город Будапешт», тот, что опоздал к Прасковье, — он вызывает отклик, вышибает слезу и желание побыть с ним рядом.

Людмила Богатова согласна с тем, что век патриотического стандарта прошел – требуется патриотизм, пропущенный через кровь и душу художника, а это куда сложнее.

По ее мнению, в Калининграде без этой темы не обойтись – слишком много жизней вплетено в ткань нынешнего дня. Однако же и ее можно воплотить так, чтобы народ принял и полюбил, — а кому люба Мать (или отец?)-родина? Разве только устроителям митингов…

Тем временем художники работают, «коммуналка» с толпой произведений – не у одной Людмилы Богатовой. А вот как определить их «в люди» — зависит во многом от чиновников.

Тогда город бы действительно приобрел публичные пространства, россыпь «пятачков» по интересам, — эдакие духовные центры притяжения.

Как их нам не хватает!

Тем тьма

По мнению Людмилы Богатовой, в истории Калининграда-города есть множество сюжетов для ваяния. В том числе и тех, которые воспитывают патриотизм и уважение к великим дням и людям России и Старого Света:

- Посидеть на скамейке рядом с Кантом, увидеть Федора Михайловича, отправившегося из Кенигсберга «по Европам» с готовой рукописью «Идиота» и соблазном написать «Зимние записки о летних путешествиях» (которые и начинаются с впечатлений о Кенигсберге). Поздороваться с Маяковским, покурить с Иосифом Бродским, постоять рядом с героем Барклаем де Толли и присоседиться к Денису Давыдову… не говоря уж о плотнике Петре Михайлове, затесавшемся в Великое посольство, как было бы здорово, гуляя по городу, его паркам и скверам, вдруг встретить их, встрепенуться душой… Таким я вижу наш город, его историю.

Елена Чиркова

Елена Чиркова

https://rynokzhilia.ru, №30 (983), 13 августа 2015 г.