Эксперимент затянулся

В прошлом номере газеты мы рассказали о проблеме летающих лифтов в доме на Московском проспекте. К сожалению, этот раунд судебного процесса собственники жилья проиграли. Лифты придется восстанавливать в складчину, хотя дело это дорогостоящее, непростое и весьма нервное.

Но, помимо лифтов, рвущих удила, дом на Московском интересен и многими другими особенностями, присущими всем объектам, построенным стройбатом по принципу апинского шлягера («слепила из того, что было»).

Дом был представлен как экспериментальный образец.

Когда экспериментами занимаются не в лабораториях и не на полигонах, а на стройплощадке, результат, увы, предсказуем.

Впрочем, о том ли думали новоселы, в большинстве своем намотавшиеся по гарнизонным квартирам? Они были счастливы – наконец-то настоящее жилье.

Радовались, как можно догадаться, недолго.

На судебном процессе, посвященном исключительно особенностям экспериментального дома, вскрылось немало кошмаров, корнями уходящих в закаменевшие проблемы ЖКХ.

«Ништяк – прорвемся» (подпись: трубы)

Степан Степаныч — один из счастливчиков, получивших квартиру в «экспериментальном образце». И хотя учился он вовсе не на сантехника, пришлось ему однако лет двадцать ежемесячно сдавать экзамены по этому предмету.

Потому что в доме шел хронический процесс – рвались трубы.

Рвались они сначала по своему собственному капризу, потом начали рваться синхронно с усадкой стен дома.

Тут надо бы заметить, что трубы эти были непростые — раритетные, капроновые, из засекреченных схронов минобороновского неликвида.

Обострение процесса происходило и с каждым новым жильцом, по какой-либо причине облюбовавшим экспериментальный дом: въезжая, тот первым делом затевал если не перепланировку, то замену труб, от которых мокли стены. Но так как капроновых уже не было, в дело шли популярные трубы из ПВХ, диаметр которых роковым образом не совпадал с родными, капроновыми, а потому немалая часть канализационных стоков устремлялась мимо – в пространства между этажами и подвалы. Но не состыковались и старые капроновые канализационные артерии – в отдельных местах несовпадение составляло по полдиаметра.

Однако…

Степан Степанович, как человек сугубо ответственный, устав понапрасну обращаться в компетентные органы, то бишь ЖЭКи и инспекции, принялся изобретать и придумывать, как сглаживать трубные катаклизмы, но, увы, в борьбе с ними победила дружба между соседями против управляющей компании. Которая с самого начала заниматься трубами отказалась наотрез. Двадцать лет спустя сил у него на ежедневные подвиги уже нет – приходится то и дело вызывать службу для прочистки.

Впрочем, жить мешают не одни трубы.

«Ах, вентиляция»

Въехав в дом, Степан Степаныч обнаружил, что с вытяжкой – особенно в туалете и ванной – «что-то не так». Выяснилось, что между 8-м и 9-м этажами в каналах почему-то замурованы кирпичи. Конечно, никакие уговоры, что, мол, всем станет лучше, на владельцев «ключевых» квартир не действовали – ну, кто добровольно согласится на то, чтобы в его квартире долбили стенку для прочистки каналов?

Прошли годы, стены безнадежно проела влага, но воз (то есть, кирпичи) и ныне там, в вентиляционных каналах.

Судья, выслушавший терпеливо грустную историю, проблемой проникся… но помочь? Если даже суд постановит «продолбить и прочистить», но собственник квартиры, смежной с кирпичным затором, невзирая на это постановление, встанет грудью поперек, то какой смысл изучать документы и выносить решение?

Со всеми вытекающими

Много у жильцов экспериментального дома претензий к администрации города.

Летающие лифты – раз.

Протекающая кровля – два.

Стены, из которых брать кирпичи легко и просто даже для детсадовца, — три.

Электропроводка со скрутками, склейками и примотками, — четыре.

Трубы, пребывающие постоянно в состоянии надрыва, — пять.

Фасад, в котором сквозь мега-трещины задувает ветер и заметает снег, — шесть.

Мусор не вывозится, — семь.

«Вытекающие» последствия склерозного канализационного трубопровода – это вечно переполненные подвалы, превращающиеся в заповедные болота с комарами и прочим гнусом.

Подвальные болота вызревали не менее восемнадцати лет, — пока там стоял агрегат для подкачки воды. Потом, вняв челобитным жильцов, его перенесли поближе к библиотеке имени Чехова, но легче от этого не стало – рядом с экспериментальным домом, парой метров выше, на улице Коперника выросла новая высотка, врезку которой запустили через ливневую канализацию, – вот незадача! – опять-таки проходящую через многострадальный подвал злополучного дома.

Разве это не рок?

Кстати, достается и ливневой канализации — дворники, не мудрствуя лукаво, сгребают в люки подметенный мусор.

Степан Степанович, как человек к подобным вещам неравнодушный, несколько раз специально спускался, чтобы остановить беспредельщиков – пару раз принимался самолично чистить люки. Но не будешь ведь каждый день над душою у людей висеть – так что ливневка благополучно засорялась и извне, и изнутри, и никакие жалобы и ультиматумы дела не поправили. Тем более, что дворники меняются, а привычки остаются.

Что же до стены плача, из которой можно легко вынимать кирпичи, то один торец городские власти все ж отремонтировали. Там, по словам того же Степана Степаныча, уже в первый год из-под пола в его квартиру задувал снег. У соседей щель выходила на улицу. Какое уж там энергосбережение! Конечно, пытались хоть как-то свести прорехи к минимуму – заштукатуривали, забивали паклей, — но здание продолжало давать усадку, и трещины образовывались рядом.

Это левый торец, по которому расползались трещины от крыши до четвертого этажа.

Остальные стены тоже не лучше, но руки до них не дошли. Как не дошли до подпорной стены между нашим домом и улицей Коперника — положили ее так, что пришлось некоторое время спустя делать металлические откосы, чтобы она вовсе не завалилась. Но скобы поставили «на глазок», рассчитав высоту «по росту» старых мусороуборочных «ЗИЛов-130». А новые, на основе «КамАзов», под скобами не проходили, так что частью пришлось их ломать. Сломать – сломали, но «КамАЗы» все равно стараются в противный тесный двор не заезжать.

Екатерина Максимовна из 29-го подъезда боится, скоро ее лоджия последует за лифтом – трещинки превращаются в трещины, постепенно отделяя лоджию от стены, как «архитектурное излишество». К кому обращаться, Екатерина Максимовна не знает – вот и обратилась по ходу судебного заседания к судье.

Что мы Фемиде, и что для нас Фемида?

В 33-м подъезде дома проживает юрист Владимир Петрович. Разумеется, он не остался в стороне от коммунальных бедствий соседей, да, собственно, их, бедствий, столько, что хватит и соседям, и ему, и всем их потомкам до шестого колена.

Конечно же, ему пришлось вникать в нормативные акты, так или иначе связанные с проблемами дома. Судя по архивам, бумаг во все мыслимые ЖКХовские инстанции за последние годы им отправлено немало – входящие и исходящие, они лежат недвижимым грузом, взращенном на нервах, часах и днях, вырванных с мясом из нормальной жизни. Как ни парадоксально, на борьбу за «исправление» дома юриста вдохновляли не одни соседи, но и руководство управляющей компании Ленинградского района.

Лифты – только часть проблем, которые он пытается решить законным путем.

- По сути, в каждом подъезде дома имеются муниципальные квартиры. Это значит, что муниципалитет должен как собственник обеспечить безопасность тем, кто в них живет, — уверен юрист.

Однако же суд все же решил, что поучаствовать в замене лифтов должны и собственники квартир.

Притом, что лифты мэрия обещала поменять еще в 2008-м – и за счет бюджета.

Что ж, часть соседей готова хоть сегодня «расприватизироваться» назад – вернув городу плоды давнего эксперимента. Правда, с условием, что вместе с жильем пусть будут расприватизированы заводы, дворцы, пароходы, а также газовая труба, РАО ЕС и многое другое. Чтобы уж по-честному. Подумать только – где у кого из среднестатистических не-миллионеров хватит денег на покупку лифта, даже одной двадцатой его части (по числу квартир в подъезде)!

А ведь еще трубы, кровля, фасад, электропроводка…

Однако Фемида, выслушав печали собственников дома ужасов, все же не повернулась к ним задом окончательно и бесповоротно, показав им все еще благородный профиль. Да, с лифтами собственники пролетели, зато все остальное суд постановил отремонтировать за счет городской казны. Но жители дома радоваться не спешат – нужно, чтобы постановление еще было исполнено, не так ли.

Несколько соображений по поводу капремонта

23 года тому назад, когда в 1991 году был принят Закон РСФСР № 1541-1 «О приватизации жилищного фонда», в его 16-й статье государство оставляло за собой обязательства по проведению капремонта в соответствии с нормами эксплуатации и ремонта жилищного фонда. Очевидно, что государство, признавая свою задолженность по капремонту, а это цифра, приближающаяся сегодня, по оценкам экспертов, к триллиону рублей, предусматривало обязанность капитального ремонта общего имущества многоквартирного дома и приватизированных в нем квартир.

Сегодня в Госдуме спят и видят вырвать из свода законов эту статью без анестезии – речи о пересмотре столь неосторожного данного обещания идут не первый год…

Четырнадцать лет спустя после принятия закона о приватизации мы получили Жилищный кодекс, который обязывает собственников квартир производить за свой счет капремонт как своего собственного жилья, так и общего домового хозяйства (статья 158). Обязательство, увековеченное 16-й статьей Закона о приватизации, вошло в противоречие с новым законом.

А так как капремонт населению доводилось видеть исключительно редко, то население возмутилось.

Впрочем, президент Путин тоже высказался по поводу закона о капремонте, что, мол, это несправедливо.

Дельное замечание — не слишком ли это высокая плата за развалины, всученные в собственность наивным жильцам, которых десятилетиями прессовал квартирный вопрос? Даже вернув квартиру государству, вряд ли можно добиться ремонта дома. Скорее всего, нет — люди прекрасно понимают, что в этом случае с них просто снимут какие-то налоги, но вместе с налогами — и возможность передать эту квартиру детям в наследство. При том, что молодой семье практически не по силам выплачивать ипотеку, вопрос исчерпан – пусть хоть и развалины, но хоть какая-то крыша над головой. Хотя, следуя логике законников, можно ожидать, что и в этом случае квартиру можно безвозвратно утратить, если не выплачивать налог на капремонт…

Большие сомнения испытываешь и по поводу самого закона о капремонте – хотя и позволено открывать лицевой счет для отдельного дома, но распоряжаться деньгами все равно будет региональный оператор, «которому виднее», куда и когда направить ваши деньги – контролировать процесс населению, обложенному новым налогом, не дано. Получается, что не тот заказывает музыку, кто платит, а тот, кто контролирует этот платеж – а это не вы, не ваш ТСЖ и даже не ваша управляющая компания.

К тому же региональный оператор, заказывая музыку, вряд ли откажется от небольших попущений в сторону своих интересов при составлении списков очередности на ремонт…

И, наконец, еще одно – как быстро инфляция съест аккумулируемые накопления и до какого предела будет урезан список капремонта?

Елена Чиркова

https://rynokzhilia.ru, №15 (919), 25 апреля 2014 г.